Длинной вереницей нестройных будничных дней прошла, лениво ковыляя то на одной ноге, то на другой, рабочая неделя. Наступили беспечные выходные. Солнце уже давным-давно озарило своей блестящей улыбкой мир, а по комнатам всё еще гуляет дружное и слегка дрожащее сопение. Сегодня назойливый электронный бит будильника-предателя не разобьёт сонную тишину утра. Сегодня мы будим долго обнимать белоснежные воздушные подушки, паря в сказочной невесомости эфемерных сновидений.

Как приятно осознавать то, что нам никуда не надо спешить, что мы можем позволить себе несколько минут просто посмотреть в окно. Медленно пьём ароматный чай с мёдом, наблюдаем за маленькими человеческими фигурками, быстро передвигающимися по асфальтированным дорожкам, и с удивление замечаем в дальнем уголке детской площадки фиолетовый куст нежной сирени, несмело направивший свои изящные ветви навстречу лучам раннего солнца, подобно робкой юной девушке, подставляющей алые губы для первого поцелуя. Мир за окном приобретает ясные очертания, расширяется, до краёв наполняется запахами, звуками, движениями и теплом.

Впереди часы и минуты, принадлежащие только нам. Впереди вкусный неторопливый завтрак и прогулка вдоль широкой набережной и непринуждённая встреча с друзьями, теплая беседа с любимой сестрой, проказы непоседливых племянников и румяные пирожки заботливой бабушки. Как много любви, внимания и участия можно уместить в каждой пролетающей и навсегда потерянной минуте.

Солнце устало опускает свои тяжёлые веки. Мы умиротворённо вздыхаем, ласково смотрим на чернеющее небо и сеть сверкающих звёзд и радостно думаем о завтрашнем еще одном выходном дне.

На страницах любовных романов и в сериалах разыгрываются настоящие страсти, и мы думаем: вот это любовь! Когда герой ради возлюбленной готов расстаться с жизнью, бросить к ее ногам сокровища, пройти тысячи испытаний – и все только ради того, чтобы быть вместе!

А в нашей жизни все так приземленно: работа – дом, дом – работа, почти одинаковые выходные. Рядом, конечно, есть Он – тот человек, которого, как нам кажется, мы любим и не без взаимности с его стороны. Но как определить, любовь ли это на самом деле, если нет необходимости расставаться с жизнью, нет сокровищ и нет даже серьезных испытаний?

Вы задумались? Тогда прислушайтесь к голосу сердца. Любовь – это когда, поговорив с любимым, вы чувствуете, что за спиной у вас вырастают крылья! Когда общаясь с ним, вы забываете обо всех проблемах – их просто не существует в этот момент. Вам не нужны экстремальные ситуации, чтобы проверить надежность любимого человека, потому что вы просто знаете: он есть в вашей жизни, и он разделит с вами все радости и печали.

Когда вас любят, это чувствуется: вы расцветаете, «питаясь» энергией любви. Вам не нужны особые знаки внимания, дорогие подарки, символизирующие, а иногда и заменяющие чувство. Для того чтобы почувствовать себя счастливой, вам достаточно взять любимого под руку, а иной раз и просто услышать его голос.

С ним вы никогда не думаете о цифрах: вас не волнует, сколько ему или вам лет, сколько он получает, сколько комнат в его доме и вы даже не пытаетесь просчитать, как долго может продлиться ваша любовь… Вам хорошо сейчас. Вам хорошо тогда, когда вы просыпаетесь вместе, и тогда, когда тысячи километров разлучают вас на время – разлуки не играют никакой роли в настоящих чувствах.

В ваших разговорах никогда не звучат слова упрека или неодобрения. Вам ничего не приходится доказывать или объяснять, ведь вы понимаете друг друга и без слов – по одному взгляду, по одному жесту. Ни вы, ни ваш любимый не имеете никакого отношения к экстрасенсам, но, тем не менее, вы читаете мысли друг друга на расстоянии.

Все так? Значит, вы получили бесценный дар судьбы – Любовь!

В Советском Союзе, до появления в сельских клубах стационарных киноустановок, фильмы демонстрировали кинопередвижки. Действовала такая передвижка и в селе, где я жил в те далёкие времена. В военные годы фильмы привозили редко, а когда война закончилась, и жизнь постепенно стала налаживаться, кинопередвижка приезжала в село регулярно – каждую неделю.

Пять сёл, в том числе и наше, обслуживал киномеханик Хлопов Николай, отвоевавший на фронте всю войну - от начала до конца. Нужно сказать, что аппаратуру Николай содержал в идеальном состоянии, за что и она ему безупречно служила.

В комплект передвижки входили: широкоплёночный проектор; ламповый усилитель звука с колонкой; станок для перемотки ленты; станок для склейки ленты; автотрансформатор и набор проводов и кабелей. Источником электропитания служил бензиновый движок Л-3, а в качестве экрана использовалось белое полотнище, закреплённое к длинным шестам и упакованное в брезентовый чехол. Это имущество укладывалось зимой в сани, а летом в телегу и всё вместе называлось – кинопередвижка.

Клуб наш представлял собой длинный зал в глинокаменном здании; в одном торце этого зала была устроена сцена, а в другом выгорожена кинобудка, вход в которую был сделан прямо из зала. Освещался клуб двумя керосиновыми «лампами-молниями», которые во время концертов художественной самодеятельности подвешивались на сцене, а во время танцев - в зале; кроме того имелась ещё пара-тройка небольших настольных ламп. Отопление, естественно, дровами и каменным углем. Для сиденья совхозными плотниками были изготовлены десятка два скамеек из расчёта пять-шесть человек на скамью. Вот так выглядел наш сельский «очаг культуры» того времени.

Перед каждым фильмом, которые привозил Николай Хлопов, обязательно демонстрировался какой-либо киножурнал: «Новости дня», «Советский спорт», «Вести с полей», «Фитиль» и другие. Поскольку проектор был один, то фильм смотрели частями, каждая из которых длилась 10-12 минут, а на время «перезарядки» проектора на стене кинобудки загоралась электрическая лампочка, подвешенная на гвоздик.

Все действия по подготовке и демонстрации фильмов со временем превратились в своеобразный ритуал. В каждом селе у Николая были добровольные помощники – 10-15-летние пацаны, которые безропотно выполняли все его команды, а за это бесплатно смотрели кино. У нас это были три друга-шестиклассника: Пшокель, Зюта и Кут; почему к ним «прилипли» такие прозвища, никто, в том числе и они сами, объяснить не мог. Кстати, Зюта после семилетки блестяще окончил школу киномехаников и затем работал в районном кинотеатре.

Как-то июльским жарким днём Николай привёз кинокартину из категории «дети до 16-ти не допускаются». Вместе с ребятами быстро разгрузили телегу, лошадь отогнали за село на траву, где её стреножили, чтобы далеко не ушла, после чего, не спеша, принялись за установку аппаратуры. Пока Николай с Зютой возились с проектором и усилителем, Кут с Пшокелем расчехлили экран и повесили его на стену в глубине сцены, затем поставили на сцене сбоку чемодан с динамиками, кабель от которого протянули в окошечко кинобудки.

Когда к назначенному времени во дворе клуба собралось достаточно народа, Николай запустил движок и уселся у входа с кассой и билетами. Постепенно зал заполнился до отказа, в ход пошли все стулья и табуретки, какие нашлись в клубе, некоторые зрители согласны были смотреть фильм стоя, а тройка помощников уселась прямо на пол перед первым рядом. Запустив всех желающих в зал, Николай запер входную дверь на задвижку и ушёл в будку начинать сеанс.

В зале погас свет и на экране зазмеились полосы, затем промелькнуло какое-то непонятное слово, и чётко отобразилась водная поверхность, только, почему-то вверху экрана и в перевёрнутом виде. Через мгновение ракурс изменился - картина представляла собой плавательный бассейн, в котором вода заволновалась, круги сбежались к центру, откуда, вперёд ногами, вылетела девушка в купальнике и взлетела на вышку для прыжков в воду, тоже, естественно, перевёрнутую. В зале раздался смех и выкрики с намёком на смежную специальность всех киномехаников.

Экран моментально потух и зажёгся свет; на пороге кинобудки появился красный от злости Николай и строгим голосом произнёс:

- Кто вешал экран?! – Хотя прекрасно это знал.

- Мы, - почти одновременно промямлили дрожащими голосами вставшие с пола Кут и Пшокель.

- Я два раза повторять не буду, - рявкнул Николай, - а ты, Зюта, иди сюда.

Пока сконфуженные пацаны переворачивали на сцене экран, в будке жужжал станок для перемотки ленты.

Вновь погас свет и пошли первые кадры журнала «Советский спорт»; из своей будки вышел киномеханик и спокойным голосом громко проговорил:

- Ну вот, теперь совсем другое дело.

Хоть и были стены клуба глинокаменными, однако стойко выдержали оглушительный взрыв хохота, который прозвучал после слов Николая.

Автор: Владимир Варзин