Счастье — это мотылек: невесомый, нелепый, ласковый... Сядет на плечо — береги его, не спугни. Тронешь руками — и нет его! И останутся лишь воспоминания, счастливые, сладкие грезы-воспоминания.

Вовочка проснулся в тот день ни свет, ни заря и мучительно ждал рассветного часа, когда можно будет радостно ворваться в комнату матери и оповестить ее о наступившем утре. Сегодня праздник, и она обещала пойти с ним в парк.

Ну, вот, наконец, и долгожданный рассвет!

— Мама, мамочка! Мы ведь пойдем с тобой сегодня гулять? Ты же будешь со мной сегодня? Тебе же не надо идти на работу? — Мальчик порывисто обнял сонную мать и стал неумело, но нежно целовать ее в шею.

— Вовочка, сынок, доброе утро! Конечно, конечно, пойдем, милый! И я буду с тобой! А теперь ты должен умыться и одеться. Вовочка послушно и радостно отправился выполнять приказание матери.

Чувство потерянности

Тем временем Анна подошла к окну и взглянула на пробуждающийся день. Он обещал быть радостным и счастливым, но только не для нее. Яркое солнце высвечивало своими пронзительными лучами безоблачное голубое небо, одаривая весенним теплом все живое. Но даже это прекрасное солнечное утро не могло заставить отступить на задворки сознания постоянное чувство неудовлетворенности, одиночества и потерянности, преследующее ее последние месяцы, с того самого дня, как она рассталась с мужем. В ней как бы все застыло, всю ее, словно окутала плотная темная вуаль, не позволяющая пробиться к ее чувствам вот этому ласковому весеннему солнышку. Ей так хотелось поддаться радости бытия, сыновней нежности, но неумолимая сила давила на ее хрупкие плечи.

Она автоматически принялась за дела: умылась, привела себя порядок, приготовила праздничный завтрак. "У меня есть Вовочка. Значит, надо жить", — сказала она сама себе и взглянула в окно на сына, игравшего под присмотром деда во дворе дома.

— Мама, ну когда же мы пойдем с тобой в парк? — немедленно среагировал на ее появление в окне Вовка.

— Позже, Вовочка, после обеда.

Неожиданный звонок

Во время обеда позвонил брат и сообщил, что минут через двадцать он с другом заедет за ними, чтобы захватить их с Вовкой погулять в парк. Анна с готовностью согласилась. Не успела она домыть посуду после обеда, как на пороге появился брат.

— Мы с Олегом ждем вас в машине. Поторапливайтесь! Сборы были недолгими. Принарядила Вовку, оделась сама. Косметикой она не пользовалась, лишь тушью подкрасила слегка ресницы. Выйдя из подъезда, она не сразу смогла разглядеть в лучах яркого, полдневного солнца, кто стоит рядом с братом. И лишь подойдя к машине, увидела высокого стройного брюнета в черных брюках и белоснежной рубашке. Его открытая, доброжелательная улыбка и лучистый уверенный взгляд невольно подчиняли, увлекали, завораживали: Анна вдруг почувствовала, что именно сегодня с ней должно что-то произойти. Ей было неясно, что принесет грядущее: боль или радость, но то, что случится это сегодня, — в этом она не сомневалась.

Немыслимая траектория

Они долго бродили по парку, беспечно болтая обо всем и ни о чем. Счастливый и неуемный Вовка носился по замкнутой немыслимой траектории, то внезапно оказываясь рядом, то исчезая из поля зрения и заставляя волноваться сразу всех. Олег так искренне, так заинтересованно принимал участие в их разговоре с братом, что с каждой минутой он становился для Анны все понятнее и ближе. Его неподдельное волнение за Вовочку, когда тот оказывался совсем рядом с качелями, ей было необыкновенно приятно. Уже подходя к машине, Олег предложил Анне вместе с братом заехать к нему в гости. Она без колебаний согласилась.

Холостяцкое жилище

По дороге к Олегу Вовочку решили завезти домой — он так утомился, что стал "клевать" носом. Бабушка нежно приняла внука под свою опеку и махнула дочери рукой: езжай! Олег жил в большой однокомнатной квартире на пятом этаже девятиэтажного дома. Окна его жилища выходили на бульвар. Обстановка квартиры оказалась скромной, без всяких излишеств: книжный шкаф, гардероб, стол, стулья, диван-кровать. Но чистота была идеальная. Трудно было поверить, что это было холостяцкое жилище.

Олег быстро и умело сервировал стол, не позволяя принимать в этом участия Анне, однако полностью загрузив ее брата. И только когда все было готово, Анну пригласили за стол. Олег оказался не только гостеприимным хозяином, но и великолепным рассказчиком. Он много и интересно рассказывал о своих многочисленных поездках по стране, обнаруживая при этом обширные познания в самых различных областях жизни: науке, искусстве, политике и даже моде. Он очень тактично привлекал к беседе всех присутствующих, избегая подчеркивать свою исключительность. Все это создавало вокруг него волшебную ауру благородного принца. Не прошло и часа, Анна уже совершенно отчетливо осознавала тот удивительный, невероятный, ужасающий факт, что она любит! Любит так, как не любила никого и никогда на свете! Всю ее охватило всепоглощающее, непреодолимое желание — принадлежать ему, познать его, сблизиться с ним. Она инстинктивно подвинулась к чему чуть ближе, не осознавая того, что и зачем она делает. Ее локоток слегка коснулся его руки, затем еще раз, еще... Ощущая близость и теплоту его тела, она обмирала всем своим существом. Прикосновения эти были мимолетны, неуловимы, почти нереальны, но они наполняли ее лаской, нежностью, страстью... Какими-то немыслимыми фибрами своей души она чувствовала, что и он испытывает волнение.

Единственно верное решение

Слегка захмелевший брат сначала не замечал состояния сестры. Но вскоре напряжение Анны передалось и ему. Он внезапно вспомнил, что ему сегодня непременно надо заскочить к приятелю по поводу ремонта, покраски и цены, который завтра должен надолго уехать из города. Он быстро попрощался и ушел. Анна с Олегом остались вдвоем. Теперь они не нуждались в словах. Заговорили их губы, руки, клеточки тела... Ночь любви, наполненная лаской, нежностью и негой, сменилась весенним безоблачным рассветом — время ушло со скоростью воды, стекающей с ладони. Но его хватило женщине на многие дни, месяцы, годы. Внешне ничто не изменилось в ее жизни: Вовочка, родители, брат, знакомые. Но все окружающие заметили явную перемену, происшедшую в самой Анне. С того самого дня она стала воспринимать окружающий мир светло и радостно: дождь, снег, багряный ливень осеннего листопада, первые весенние цветы... Она полюбила праздники. Но тот весенний праздник каждый год ждала с особым душевным подъемом. Ведь это был ее самый большой в жизни праздник.